Җиз кыңгырау моңнарында уткәннең тавышлары..."

- Поначалу расскажите, пожалуйста, немного о себе.

- Я родился в 1937 году в маленькой деревушке Кучакбаево Бураевского района. В августе, когда жали рожь. Но пожить там долго не пришлось – когда мне было полтора года, родителей, как кулацких детей, сослали в Караидельский район. Была зима. Мама, спасая меня от холода, завернула меня в свою шаль, а сама простудилась и вскоре умерла.

В 1948 году нам разрешили вернуться домой. К тому времени была уже вторая мачеха. Ничего хорошего здесь тоже не было.  Поразмыслив, родители по вербовке поехали в Свердловскую область. Там я пошел в четвертый класс, научился говорить по-русски. В 16 лет уже работал разнорабочим на стройке. Потом слесарил на заводе.

В один из дней пришла телеграмма от дяди. Он приглашал меня домой, в Башкирию, чтобы с их концертной бригадой ездить с выступлениями. Он знал, что к тому времени я довольно сносно научился играть на баяне. Отец не сразу показал мне телеграмму – хотел, чтобы я продолжил работу на заводе. Но, убедившись, что желание у меня серьезное, отпустил. К моему приезду в Бураево, концертная бригада с выступлениями добралась уже до Татарии, нагнал я их там. Так началась моя артистическая деятельность.

- А вот эта тяга к музыке когда появилась: это было уже в крови или вы почувствовали ее, будучи уже взрослым?

Отец играл на гармони, дядя играл. У отца была гармошка, только он ее очень берег, хранил в чулане, в сундуке, под замком. Но я, подглядев, где прячут ключ, приноровился играть, когда взрослых не было дома. А когда мы уже были в Свердловской области, отец купил мне «хромку». На вечеринках я стал довольно востребованным гармонистом. Потом освоил и баян. С тех пор с ним не расстаюсь.Теоретическую подготовку я тоже получил: учился в Московском институте культуры, Уфимском училище искусств.

- Самая первая песня, принесшая вам известность и в Башкирии, и в Татарии – это «Раушания». Если покопаться в документах ЗАГСов, можно выяснить, что очень многих родившихся в то время девочек нарекли этим красивым именем. Потом были «Арышларым», другие не менее известные песни, которые с удовольствием исполняли именитые певцы обеих республик. Но в этом ряду особое место занимает песня «Җиз кыңгырау моңнары».  Возможно, многие наши читатели знают историю ее создания, но все же, расскажите еще раз – пусть это будет рассказ из ваших уст…

- Это был 1968 год, я тогда учился в училище искусств. Обком партии формировал тогда группы из артистов, писателей, поэтов для поездки по сельским районам. Наша группа направлялась в Илишевский район, в ее составе были известные люди: Марат Каримов, Ангам Атнабаев, Рагида Янбулатова, Фаузия Рахимкулова, двое или трое из оперного театра – всего 10-12 человек. Доехали на автомобилях до района, а там нас уже ждали несколько запряженных «кошевок» с бубенцами. Нас укутали в тулупы, дали валенки и, погрузившись по двое-трое, мы тронулись в путь. Я оказался  рядом с Ангамом Атнабаевым. Вот так едем под звон бубенцов, погруженные в свои мысли, и тут Ангам ага тычет мне под бок:

- О чем задумался?

- Да вот, думаю, нельзя ли этот звон бубенцов как-то использовать в оркестре...

- Это ты додумаешь потом. Тут у меня один куплет сложился – может, песню напишешь? - и проговорил мне этот куплет.

Эти слова так и легли бальзамом в мою взволнованную бубенцами душу.

Приехали в  колхоз. Нас встречали торжественно, с хлебом-солью. Пока шли организационные моменты, Ангам ага принес мне второй куплет. Я заикнулся было о припеве, он говорит: «Позже придумаем вместе что-нибудь». До концерта и третий куплет поспел: «Килер идем яшьлегемнэн чанага салыпкына…» До сих пор удивляюсь, как я посмел сделать ему замечание: «Ангам ага, мне кажется здесь чуть-чуть не то…» Он быстро со мной согласился: «Мне и самому не очень нравится», отошел и через некоторое время приходит уже со словами, которые звучат сейчас.

Скрывать, что родилась новая песня, мы не стали и этот черновой вариант предложили на суд нашей группы. Раз песня родилась на илишевской земле, было предложение назвать ее «Илеш моннары». Ангам Атнабаев коротко бросил «Обсудим», но в итоге это название не прижилось.

По приезду в Уфу песню записали, она начала широко исполняться, народ полюбил ее.

- А как вы познакомились с поэтом? У вас сохранились отношения после написания этой песни? Какой он был – наш Атнабай?

- Был большой концерт артистов из Якутии. На концерте присутствовала большая группа писателей, поэтов. Так получилось, что после концерта все пошли к Атнабаю домой. Взяли и меня. До поздней ночи шло обсуждение произведений, творческие споры. Вот так в первый раз я оказался в их среде. А затем он сам обратился ко мне: «Кустым, вот этот парень тоже пишет музыку, сам балтачевский, он мне кажется неплохим – ты уже опытный, помоги ему». Это был Алик Лукманов. Вот такой это был открытый, готовый помочь каждому, человек. Так что, когда мы оказались в одной повозке, мы были уже достаточно близко знакомы.

- А сам процесс рождения песни, когда соединяются стихи и музыка, как происходит у вас:  сначала в сердце, в душе у вас рождается мелодия, а потом вы к ней подбираете стихи или, наоборот – к стихам пишете мелодию?

- Это когда как. Вот как родилась песня «Арышларым». Эта мелодия в душе вынашивалась долго и связана она была с детскими ощущениями. Я бежал в соседнюю деревню, дорога шла через ржаное поле. Колосья уже почти созрели, и вид колышущихся волнами хлебов был потрясающий. Я невольно остановился полюбоваться этой красотой. В горсти протер несколько колосьев и бросил зерна в рот. Смотрю, совсем рядом сидит заяц и смотрит прямо на меня. Потом он смешно фыркнул, что-то изобразил лапками  и убежал. И когда я случайно увидел стихи А. Игебаева, детские ощущения непроизвольно вышли из каких-то потаенных глубин и музыка поля сама собой сложилась.

У каждой песни своя история: бывает сначала стихи, а потом мелодия, или давно уже сформировавшаяся в сердце мелодия вырывается наружу и ложится на стихи.

Я написал не только песни, у меня есть марши, вальсы, музыка к спектаклям. На склоне лет могу сказать, что я занимался любимым делом, любимой музыкой, учил детей. Конечно, жалею, что среди моих учеников нет профессиональных композиторов, каждый из них после музыкальной школы пошел своей дорогой – стали врачами, учителями, водителями… Очень многие приходят, благодарят. Я рад за них, рад, что сумел привить им любовь к музыке.

Встречал и провожал нас у ворот человек, про которого никак не скажешь, что ему скоро 90 лет: он подтянут, энергичен, также очень задорно играет на баяне. Совсем недавно он приезжал в наш район на творческую встречу с почитателями своего таланта.